История в санатории, ч. 8

[Akselprime]

Продолжение, стр. 44-48


Медленно меняя цвет неба с чёрного на хмуро-серое, лезло со стороны озера новое утро. В приоткрытую форточку ледяной струйкой подтекал сырой ветер. Деревья шуршали ветками, шамкали, бранились за окном, будто старухи в очереди. Шура лежала с открытыми глазами головой к окну. Она так и не смогла уснуть в эту ночь. Снова и снова, как склеенная в круг киноплёнка, проходили сквозь сердце те минуты, что она пережила на излёте ушедшего вечера. Минуты, которых не хватало даже для того, чтобы сложить из них часы; минуты, которые она будет помнить всю жизнь. Они уже сейчас, дробясь на отдельные части, мучили её так осязаемо, так ярко, что Шуре казалось: время застыло, и ей никогда не вырваться теперь из этого склеенного круга. Она помнила – ярчайше, всеобъемлюще – каждый поцелуй, каждый вздох, каждое движение, каждое ощущение, каждую мысль. И как будто бы всё, произошедшее с ней накануне, было правильно, было логически выверено и неизбежно – но ночной разговор с Игорем Борисовичем на дорожке между двумя корпусами разорвал в клочья и уничтожил нежность, наполнявшую сердце. И теперь – как всегда случается после самых больших ошибок – наконец пробился росток осознания, что она ни в коем случае не должна была поступать так, как поступила. Это осознание всегда оказывалось тем больнее, чем непоправимее была ошибка. Поэтому сейчас, под утро, Шура лишь моргала в полумраке сухими воспалёнными глазами, ощущая нудную ноющую боль в разорванной душе. Она даже рисовала себе, и в красках, как выглядит эта разорванная душа. Точно так же, как разорванная плёнка внутри её тела. Окровавленные бесполезные лоскутки, вот и всё.
Если бы Клер подошёл к ней раньше! Днём… После волейбола… Или даже перед дискотекой… Но он ещё не был до конца уверен сам. Возился с новым прибором. А потом… было уже слишком поздно.
…Но разве это что-то бы изменило?
Проснулась Наташка, вышла курить в коридор. Зашевелились Кролег и Валя, открыла глаза Вика. Приближалось время завтрака. И они с замиранием сердца ждали, что услышат в столовой – несмотря на то, что снова дежурили по очереди всю ночь, ничего как будто бы не произошло. Индикаторы молчали, и на территории базы было тихо и пусто.
Но завтрак прошёл, как проходил всегда. Разве только стол, где обычно сидели Вадим с Сергеем, сегодня отчего-то безнадёжно пустовал. И Шура лишь усилием воли удержала обжигающие слёзы.
- Странно, - вертя головой по сторонам, негромко констатировала Кролег. – Как будто всё в порядке. Шурка, а где квартируют эти твои… охотники за привидениями? Уж они наверное знают, было тут что-то ночью или нет!
- Да, и я бы ещё потрясла их на тему, где, собственно, портал, - еле слышно, но очень строго произнесла Вика.
- Очевидно, где-то западнее базы, - тихо ответила Шура. – Во всяком случае, призрак, которого они изловили, направлялся в ту сторону. Я не спрашивала, правда. Я предположила, сопоставив кое-какие известные мне факты.
- Так спроси, - вступила Наташа.
Шуру опередила Валя: энергично помотала головой, возразила:
- Нельзя! Им же в голову не приходит, что мы – МЫ! – то же самое здесь забыли, что и они. Это ж крутые перцы, что ты! Они чисто из жалости предупредили, чтоб мы не знались с Павлушей и его компанией. А если мы спросим, кхм, не подскажете ли, а где тут ближайший тёмный портал? – сама представь, какая фигня выйдет. И не выясним ничего, и себя под удар подставим.
- Ах ты, блин… Ну да…
- Значит, западнее… - задумчиво произнесла Кролег, накручивая на палец прядь золотисто-русых волос. – Девчонки, а ведь вчера вечером мы договорились с Тёмой, что к двум пойдём жарить шашлыки – туда, к Серебристому озеру… Это же как раз по западной дороге! Если я, конечно, не путаю стороны света, как обычно…
- На сей раз не путаешь, - взросло заверила Наташа. Чуть-чуть помолчав, сказала:
– Капуста, меня вчера Валентин пригласил тоже. В то же время, туда же. Вероятно, это шанс.
Вика помотала головой:
- Вы забываете, что Игорь прояснил для себя всю картину только ближе к полуночи. Поэтому, скорее всего, ребята вежливо откажут вам под каким-нибудь предлогом.
- О’кей, откажут – пойдём туда в назначенное время сами, - хлёстко заявила Валя, ударяя по белой скатерти ребром ладони. – И пусть только попробуют… Должен же кто-то остановить этих уродов!.. В конце-то концов!
- Прояснить-то прояснил, - хмыкнула Кролег, - но ведь похоже на то, что ночью здесь и впрямь не произошло ничего сверхъестественного. Слава Богу.
Шура всё ждала – отчаянно, слепо ждала, чтобы открылась дверь, и в столовую вошёл Вадим. Такой привычный и родной, такой близкий, любимый Вадим в синих джинсах и голубом спортивном свитере с капюшоном. Чтобы поздоровался с нею, чтобы улыбнулся ей, чтобы… Хоть на мгновение заставил её вновь поверить в то, что Игорь Борисович ошибся. И что на самом деле…
Но приборы за столиком у окна так и остались нетронутыми. Вадим не пришёл.
И она, под каким-то идиотским предлогом отделившись от девчонок, забежала в аппендикс коридора на первом этаже, повернулась лицом к тощей мохнатой пальме, закрылась руками и горько, больно зарыдала, понемногу опускаясь на корточки, сжимаясь в жалкий угловатый комок.
- Деточка! Не надо плакать, деточка. Не надо плакать… - скрипуче и ласково раздалось над нею, погладило по волосам тёплым лучом солнца. Шура вздрогнула, повернулась через плечо: к ней наклонялся незнакомый ветхий старичок с жёлтой кожей в коричневых пятнышках, с седой подстриженной бородкой. Шура махнула рукой и размеренно, чётко произнесла – будто давала показания на суде:
- Да я просто отдалась парню. А он оказался негодяем. Самое обычное дело…
- Это может быть и не так, - вдруг возразил старичок, наклоняясь ниже.
- Да нет, - обречённо мотнула головой Шура. – Так.
- А ты всё-таки не плачь. Не плачь, звёздочка... Ты вот что… Как увидишь, что ему нужна твоя помощь – помоги сразу, не раздумывай ни минуты. Вот только тогда и увидишь, что на самом деле за человек перед тобою. Он не ждёт от тебя добра. А ты ему – добро. Вот тогда и увидишь. Запомнила, звёздочка? Ну, не плачь, не плачь. Вытри слёзки. Не унывай.
И он быстро пошаркал по коридору прочь; из старого пиджака торчала, как хвостик, серая нитка. Шура, удивлённо посмотрев ему вслед, вдруг вспомнила: ну да… Это же отец одной из официанток. Вроде бы он немного не в себе, странный – а может, официантка просто упомянула как-то, что не может найти с ним общий язык, не понимает его… Немудрено! Он ходил в столовую каждый день и аккуратно ел, забившись в дальний уголок. Вроде бы даже работал где-то неподалёку – то ли сидел на вахте у северных ворот, то ли обитал где-то там дальше, по дороге…
Её поразило, как он назвал её: звёздочка. Не в самом слове было дело: в интонации. Он сказал так, будто знал, кто она на самом деле. И потом ещё повторил.
«Он не ждёт от тебя добра. А ты ему – добро…»
Да зло причинять, вроде бы, и не собиралась.
Странный совет. Странный человечек…

* * *

- Вообще ничего не понимаю, - Игорь протёр очки и водрузил их обратно на нос.
- Может быть, ты ошибся? – подняв рыжие полосочки бровей, спросил Валентин.
- Да, - подхватил Артём, - лоханулся, налажал, просчитался, и как там это ещё называется…
- Может, они вовсе раздумали открывать портал? – размеренно предположил Эдик.
- Раздумали?! – возмутился Игорь. – Ты в своём уме?
- Но портал откроют не эти, которые здесь поселились, - уточнил Эдик. – Я правильно тебя понял?
- Вероятнее всего, да… Эти выполняют грязную работу, видимо.
- А с виду такие умные! – заметил Артём. – Игорь, как-то мне слабо верится, что они тупые киллеры.
- Посмотрим…
- Ты это уже третий день подряд говоришь!
Игорь помахал рукой, указав в сторону шкафа:
- Я собрал за это время фактически с нуля четыре реактора. Тебе мало?
- Много! Но из них ни один не пристрелян, - возразил Артём. – Нельзя же пребывать в такой самонадеянной уверенности, что ты не налажал с частотой. Или вообще с полярностью!
- Тё-ё-ма! – почти беззлобно выдохнул Игорь. – У тебя же ещё будет пистолет.
- Рассчитанный на рядовую аномалию не выше пятого класса?.. Да все сущности в этом портале обосрутся со смеху!
- Тёма, кончай, - поморщился Эдик. – Достал уже. Дело-то нешуточное.
Тёма изобразил на лице дурацкую улыбку, подтянув губы к самому носу; поднял руку лодочкой, как первоклашка:
- А можно, пока большой брат думает, мы пойдём и тихо в песочек поиграем? С соседскими девочками?
- Я бы на вашем месте не стал так рисковать, - строго сказал Игорь. – Да, ночью убийства по какой-то причине не произошло. Может быть, их кто-то спугнул. Но… я склонен полагать, что портал всё же откроется. Буквально в ближайшие часы. Тёма, если ты плохо представляешь себе, что это такое, я тебе сейчас напомню. Из него хлынет не только эктоплазма и всевозможные призраки, но и существа, состоящие из плотной материи, начинённые при этом нечеловеческой злобой и огромной разрушительной силой. Они сравняют с землёй всё на несколько километров вокруг. Вытрясти из них, так сказать, душу и упрятать в ловушку можно – но оболочки – монстры, големы, гомункулы и так далее – распрекрасно останутся жить сами по себе. Они попросту нас уничтожат. Остановить их не будет практически никакой возможности – даже если мы успеем обнаружить и накрыть излучением только-только открывающийся портал, они его порвут, как полиэтиленовую плёнку. И вся нечисть беспрепятственно разлетится на все четыре стороны.
- Может, лучше вообще туда не соваться?! – округлив глаза, вскрикнул Тёма. – Завернуться в простыню и тихо ползти на кладбище?
- Нет, резон найти этот портал и попытаться закрыть его всё же есть, - веско возразил Игорь. – Потому что гипотетически есть процентов пять-шесть вероятности, что усовершенствованные бластеры смогут помешать планам всех этих потусторонних гадов. Вероятность крайне низка, но и ею нельзя пренебрегать. В конце концов… Парни, мы не раз ориентировались по ситуации. Я думаю, сориентируемся и здесь в случае чего.

* * *

Хотя противный скользкий дождик, который накрапывал с самого утра, перестал лишь к обеду, Кролег и Наташа, легко перекусив, около половины первого убежали с Тёмой и Валентином на дальнее озеро жарить шашлыки. Валя исчезла в неизвестном направлении, никому ничего не сказав, Вика ушла в номер. Шуре поручили половчее расспросить профессора Клера – так, чтобы он выдал максимум информации и при этом не заподозрил, что девочки тоже ищут место предполагаемого открытия портала.
- Вот же погодка, - поздоровавшись с Кролегом, тряхнул головой Тёма с большим рюкзаком за плечами, в щегольской кожаной куртке, надетой почему-то поверх мешковатого коричневого комбинезона. Валентин, облачённый в такой же дурацкий комбинезон, только серый, тоже тащил необъятный рюкзак, из которого, поблёскивая даже под облачным небом, выглядывали ручки шампуров.
- Ништяяяяк, - бодро отмахнулась Кролег и засмеялась. – А долго нам топать?
- Ну, полчаса где-то. Но красотища там… Даже при такой погоде! Иришка, я обещаю!
Наташа в бежевой кепке энергично махнула рукой:
- Ну, пошли тогда!
Они шагали по просёлочной дороге, пели, шутили, громко говорили, громко смеялись – но Кролега отчего-то не покидало чувство, будто их веселье ненастоящее, искусственное. Вокруг стояла тишина: не пели птицы, не кричали в дальней деревне петухи. Даже самые тонкие ветки деревьев – и те не качались. Но природа не дремала, она именно замерла. И Кролегу чудилось, что от ужаса. Она боялась поделиться своими наблюдениями с Наташкой; впрочем, судя по хмурому Наташкиному лицу, ей тоже было не очень-то по себе.
Они вышли на берег большого озера – на взгорке стояла потемневшая от дождей и времени беседка с грязными лавками и бугристым испачканным столом, кругом торчали, поджав кривые ржавые ножки, брошенные мангалы, валялись пакеты, мусор, растащенный из них воронами.
- Вот же… руки бы повыдёргивал! - сердито покачал головой Валентин, и Наташа полностью его поддержала:
- Не люди, а свиньи…
- Ладно, - скидывая рюкзак прямо на влажную траву, преувеличенно бодро сказал Артём. – Зато мы с вами всё сделаем аккуратно и правильно.
Он развязал рюкзак, вытащил мясо и перевязанный шпагатом мангал. Валентин выложил на заботливо подстеленный пакет уголь и жидкость для розжига, девочки затеяли концептуальный спор, как лучше будет расположить подстилки и скатерти. Но внезапно все четверо застыли – за дальними кустами послышался отчётливый хруст веток, шаги – и на поляну к огромному удивлению всех четверых торопливой, нервной походкой вышел Сергей. Белые волосы его слегка вились от влаги, и довольно странно смотрелись здесь, в лесу, отутюженные светлые брюки. Серые глаза, скрытые за стёклами очков, смотрели холодно и решительно, и острые черты лица стали как будто бы ещё острее – так, что о них можно было порезаться взглядом. Чёрная куртка была расстёгнута, открывая грудь и сиреневый ворот водолазки.
- Ребята, привет! Послушайте меня, пожалуйста… Немедленно собирайте вещи и уходите отсюда. Здесь вам оставаться нельзя.
- С чего бы это вдруг? – возмутился Артём, слегка откидываясь назад.
- Уходите, - строже и резче повторил Сергей, - и немедленно возвращайтесь в санаторий! Здесь небезопасно!
- А в чём, собственно, дело? – поднявшись с корточек, подошёл поближе Валентин. – Разве это частные владения?
- Народ, я серьёзно. Вам грозит смертельная опасность. Вы должны бежать отсюда как можно быстрее, - Сергей от волнения повысил голос, и Кролег явственно увидела, как вздрогнули его тонкие ноздри. – Ребята, я не шучу!
Артём и Валя переглянулись – и девочки охнули, когда в грудь Сергея разом уставились два коротких пистолетных ствола.
- Вот и мы тоже не шутим, - зло процедил Артём, поднимая руку с пистолетом на уровень лица Сергея. – Ни с места!.. Отвечай, урод! Что вы тут затеяли?! Говори! Ну, живо! Или разнесём тебя на атомы!
- Ира, - очень страшно – оттого, что по имени – позвала Наташа. Кролег обернулась; хвостик светлых волос заскользил по ветровке. Наташа стояла рядом, и правая рука её, отведённая назад, сжимала что-то маленькое, продолговатое – жезл для перевоплощения. Кролег хотела вскрикнуть: почему? Разве надо? Но тут заметила, как ярко, как ужасно ярко светится в дымке пасмурного дня глупая пластмассовая розочка, вдетая в ухо Наташи.
В тот же миг со стороны, где неподвижно стоял Сергей, донёсся голос, чудовищно искажённый невидимой рацией:
- Койот, это Дельфин! Всё кончено! Труп женщины в бассейне! Койот, приём, слышишь меня? Ах, чёрт!.. – шум, треск и обрыв связи.
Секунда страшной тишины – и они закричали. Все пятеро, разом, одновременно.
- Лунная призма, перевоплоти!.. – Ира;
- Планета Юпитер, дай мне силу!.. – Наташа;
- Ястреб, приём! – Сергей;
- А-а-а! – Валентин и
- Мамочки!!! – Артём.
Воды озера, словно чудовищное стекло, треснули, разломились посередине, встали вертикально – и из открывшейся бездны хлынули фонтаном вверх и в стороны потоки дымных чёрных струй.



Продолжение следует...