Нам снова выпал бой
Глава 36
При дверях
читать дальше
Прозрачным, тонким слоем растёртая по стёклышку капля крови – красноватая, рыжеватая, коричневая с уклоном в желтизну… Именно такого цвета было небо. Всюду, насколько хватало глаз, и даже, казалось, за горизонтом. Серая площадь была пуста: голый асфальт, каменные ступени, мёртвые блочные дома. Прямо впереди высилось многоэтажное здание, одетое в чёрное стекло – оно напоминало окаменевший хвост гигантской змеи, поставленный торчком и упёртый в зенит. И каждый прямоугольник её блестящей, скользкой чешуи отражал жидкое окровавленное небо.
В одночасье оказавшись здесь, перед этим пугающим зданием, они даже толком не поздоровались друг с другом – как будто так и было нужно. Лишь глазами, слабым кивком головы, поворотом винта.
- Интересно, где мы… - негромко произнесла Хегэт.
- Это так важно? – повернув полосатую морду, спросил Раптор.
- Хотя бы… на том свете или на этом?
- Между, - не поворачивая головы, отозвался Вольга. Красное небо отражалось в его шлеме и, сдирая золотистый блик, покрывало поверхность ржавым, бессильным цветом.
- Вот фигня… А я даже пообедать не успел… - переступив по асфальту передними лапами, сказал Демар. – А как мы внутрь попадём?
Они стояли у подножия каменной лестницы: Вольга, Хегэт и Раптор – впереди, Марсель, Аксель и Демар – за ними, и чуть поодаль, чтоб никого не задеть широко раскинутыми крыльями, Иеракс. Лестница уходила ввысь и упиралась в глухую стену; выше начинались чёрные, в багровых отсветах, окна.
- А может, вход где-нибудь с другой стороны? – предположил Иеракс. – Давайте-ка я посмотрю!
Он развернулся, побежал, подскакивая, по безлюдной площади, поднялся в небо – сверху пролился рокочущий звук мотора.
- А нам точно надо туда попадать? – осторожно поинтересовалась Аксель.
Вольга обернулся:
- Надо. Они засели там, и оттуда попытаются открыть Пустоту.
Иеракс сделал несколько кругов, облетая башню; шёл низко, с видимым трудом.
- Входа не вижу! Выше не подняться, меня придавливает к земле… Воздух вязкий какой-то, лететь тяжело!
Нацелившись в блестящие окна, он выпустил очереди из пулемётов – пули отскочили, не наделав вреда, даже не оставив вмятин на стекле.
- Садись! – мотнул головой Вольга. – Попробуем по-другому.
- Ой! – вдруг громко вскрикнула Аксель и указала рукой куда-то назад. - Там!
Мотор Иеракса заглушил шуршание тысяч и тысяч маленьких тел, волнами текущих на площадь. Разом со всех сторон к небоскрёбу торопились муравьи: неестественно крупные, красные, с угрожающе приподнятыми жвалами.
- Клоны! – ахнул Демар; упруго толкнулся лапами, взмыл в воздух.
Они приближались со скоростью лавины; задние напирали на передних, толкали, убыстряли их бег. В считанные секунды половина площади покрыла шуршащая, колышущаяся масса. Муравьи рвались к высотному зданию, теснили Светлых к лестнице. Аксель выстрелила из бластера в самую гущу насекомых – вверх взлетели лапы, головы, отливающие металлом зады.
- Ага! – обрадовалась Хегэт и плюнула огнём; на сером асфальте остались лежать обугленные бугорки. Демар бил насекомых перьями, подоспевший Иеракс поливал из пулемётов – волны клонов дрогнули, их атака оказалась смята.
- Бегом наверх! – скомандовал Вольга. – Хегэт, ребята, держите их, пока мы ищем дверь!
Они рванулись вверх по лестнице, но это оказалось не так-то просто. Аксель чувствовала: тело не слушается, каждый шаг даётся с трудом, и чем выше они поднимаются, тем тяжелее идти. Словно пытаешься бежать бегом, зайдя по пояс в воду. Раптор добрался до верха первым, шагнул на последнюю ступень, повертел головой, принюхался. Пересёк площадку и стал исследовать стену, в которую упиралась лестница. Следом за ним выбрался Вольга; медленно, грузно ступая, подошёл к ящеру.
Аксель, вылезая наверх, обернулась: Марсель заметно отстал, еле-еле одолел половину лестницы. Заметив её встревоженный взгляд, он вытянул шею и, шумно вздохнув, с иронией процитировал старый советский мультфильм:
- Багира, я уже лезу!
Аксель непроизвольно улыбнулась – и заметила, что двигаться стало немного легче.
Раптор и Вольга обшаривали стену: из-под когтей динозавра и рукавиц богатыря сыпались куски извести и отставшей масляной краски.
- В сторону!- коротко бросил Вольга; ударил в стену палицей. Под слоями штукатурки и краски оказался кирпич.
- Это ерунда, - мелко помотав головой, пробормотал богатырь. – Дверь здесь. Просто мы её не видим!
Марсель выбрался на площадку; бока его ходили ходуном, красная пасть была открыта.
- Если… не знаешь… где дверь, - задыхаясь, начал он, - но точно знаешь, что она там есть… Надо искать не её саму, а её следствия.
- Следствия? – они переглянулись все трое.
Внизу захохотал Демар, что-то невнятное крикнул Иеракс – драка шла полным ходом. И, судя по этим звукам, успешно для Светлых.
- Следствия, - повторил Марсель, подходя ближе. – У каждого явления есть причина и следствие. Причина чаще всего скрыта, а следствия всегда на виду. Чёрные искры могут нарушить законы природы, но законы жизни они нарушить всё равно не в состоянии.
- Хорошо, - кивнул Вольга. – Давайте попробуем. Думаем все вместе, и быстро. Что такое дверь?.. Дверь, дверь, мы на ней зациклились… А что ещё?
- Ручка, - сказал Раптор.
- Звонок, - подхватил Марсель.
- Домофон, половичок, - продолжил Вольга.
- Номер квартиры, - произнесла Аксель.
- Петли, - добавил динозавр. – Замочная скважина…
Пауза – и все они снова взглянули на бесстрастную стену, но теперь уже смелее, с надеждой.
- Номер… - ахнула Аксель. – Я его вижу!
Прямо над головой Вольги, на полметра выше, на ободранной посеревшей краске стали проступать линии пентаграммы: чёрная звезда с лучом, направленным вниз, и в центре перевёрнутого пятиугольника, вписанного в звезду – три одинаковые шестёрки, мерцающие малиновым светом.
- Это кодовый замок! – дёрнув передней лапой, сказал Раптор.
Густой воздух разрубил свист крыльев: на уровень площадки поднялась Хегэт.
- Ребята, скорее! Долго мы их не удержим, они сейчас на ступеньки полезут!
- Понял, - отозвался Вольга. – Сейчас, ещё чуть-чуть, мы её увидим и откроем!
- Как? – прорычал Раптор.
Вольга не ответил. На секунду закрыл глаза – а потом решительно скомандовал:
- Заслоните меня, скорее!
Они втроём – Аксель слева, Раптор справа, Марсель по центру – сделали шаг вперёд, и древнерусский богатырь Вольга исчез: вместо него, едва доставая макушкой до холки Марселя, у стены стоял человек в светлом костюме и шарил рукой в кармане пиджака. Наконец выхватил что-то, разжал пальцы, перепачканные белой пыльцой: на ладони лежал кусочек школьного мела.
- Аксель, держи! – переложил мелок в подставленную металлическую руку, перекрестился, крикнул:
- Превращаю ся!
- Ле-езу-ут! – протяжно крикнула снизу Хегэт; струя пламени из её рта вылетела совсем близко, туго ударила по барабанным перепонкам.
Вольга сорвал рукавицу, выхватил мел из пальцев робота, поднёс к стене – его вытянутая рука не доставала до пентаграммы каких-нибудь десяти сантиметров.
Динозавр сделал резкий скачок в сторону, вытянул шею:
- Раптор, максимум!
Едва на торсе и на икрах замкнулись серебристые полукольца, рванулся к Вольге:
- Давай! Что писать?
- Крест! – потребовал Вольга. – Крест рисуй православный. Как над дверью в любом нормальном доме.
Таким странным казался крошечный мелок в грубой лапе Раптора, что Аксель боялась: он раскрошится, оказавшись в его пальцах. Но Раптор ловко ухватил мел и, дотянувшись, провёл по чёрной звезде решительную вертикальную линию, уверенно перечеркнул, добавил сверху короткую горизонтальную полоску и снизу, наискось, ещё одну. Едва успел убрать руку – как крест засиял ярким белым светом; площадку затрясло и внешний слой стены осыпался кирпичной крошкой воинам под ноги. Из глубины камня выступила широкая двустворчатая дверь из тёмного стекла. Ни замка, ни ручек не было: как в супермаркете, где она сама гостеприимно раздвигается перед лицом посетителя. Но эта и не думала; облачко пыли, поднятое рухнувшей защитой, медленно оседало на раздробленные камни.
- Вперёд! – скомандовал Вольга.
- Она откроется? – с сомнением спросила Аксель.
- Тебе ещё шире надо? – изумился Марсель. – Давай, бегом!
Он сделал шаг – но вдруг резко остановился, будто забыл что-то важное, и повернул голову:
- Аксель, объективной картины мира не существует. Мир во всех его деталях только таков, каким его видишь ты!
Над головой с рёвом промчался Иеракс – низко, едва не задев их фюзеляжем – и, чуть накренившись, влетел прямо в дверь. Вошёл, как в цветной луч прожектора, и скрылся внутри; дверь не дрогнула, не шелохнулась.
- Демар, Хегэт! Не отставать! – Вольга, торопливо натянув рукавицу, поудобнее перехватил палицу и кинулся вслед за Харрикейном. Точно так же прошёл сквозь сомкнутые створки и растворился.
- Я поняла… - прошептала Аксель. – Я очень боялась, что мы не сумеем её открыть, и увидела именно это!
- Собственный страх, - кивнул Марсель. – Но ты же сильнее его!
- Должна быть… - пробормотала Аксель.
Страх надо победить! Но как?!
…Несуществующую дверь пробила Хегэт, за нею в здание ворвался Демар.
Они вошли… Значит, войдёшь и ты… Смелее! Только спокойно…
Шаг вперёд – и прямо перед тёмным стеклом со скрежетом и лязгом грохнулась железная решётка, высекла искры из холодных камней, наглухо закрыла подступ к дверям.
- Ай… – Аксель остановилась в растерянности.
Господи, но ведь нет здесь никакой решётки! Почему она её видит? Почему, наконец, именно она её и видит?! Что же – хуже, глупее, слабее других?!.
- Аксель, - Раптор схватил её за руку, крепко сжал ладонь. - Ну давай, им нужна наша помощь!
Она стиснула его пальцы, выдохнула:
- Только не отпускай! – и, увлекаемая Раптором, бросилась к двери.
Главное – помнить, что преграды нет. Не выставлять руки, не отворачивать лицо – наоборот, упрямо стремиться вперёд. Ведь сейчас, когда Раптор крепко держит её ладонь, она, кажется, способна на всё.
Она даже не смогла отследить то мгновение, когда они пересекли границу, отделяющую внешний мир от того, что скрывалось внутри здания – просто вдруг оказались в огромном мрачном холле без потолка; небо, потемневшее до багрового цвета, спустилось ниже и легло на высокие колонны вспоротым брюхом облаков.
Вслед за роботами внутрь вбежал Марсель – дверной проём вспучился, всколыхнулся волнами и пропал: на его месте снова оказалась глухая стена. В отличие от двери – настоящая, холодная, из тёмного, цвета засохшей крови, кирпича.
- Отлично… - сказал Вольга. От всех колонн отделилось и встало во весь рост великанское, многократное эхо. Он не обратил внимания, продолжил твёрдо, сухо:
- Теперь ищем лестницу. Она должна быть где-то здесь.
Снаружи в стену ударилась шуршащая волна насекомых; откатила и ударилась снова. И Аксель почувствовала, как омерзительный холод лезет во все щели её полированного корпуса, жжёт, словно кислота металл, разъедает, причиняя физическую боль…
Она никогда в жизни ещё не боялась так, как боялась сейчас. Бесконечный, безобразный страх чего-то неостановимого, неотвратимого, против чего немыслимо бороться, постепенно завладевал её существом. Так остро, так сильно, так верно, что грозил вот-вот погасить Серебряную искру, сжавшуюся где-то глубоко, на самом донышке трясущейся души…
Внезапно разом из-за всех колонн показались угловатые чёрные тени: грязные существа в лохмотьях кожи и одежды. Бездумно выпученные глаза, в сумеречном освещении холла горящие красным, устремились на чужаков; костлявые полуистлевшие руки потянулись в их сторону, разинулись гнилые рты… Запах вырытой могилы, тухлого мяса, мышей и человеческих экскрементов, скрутившись в жгут, сдавил горло.
- Зомби? – громко спросил Марсель, и Аксель с удивлением угадала в его мальчишеском теноре знакомую ободряющую иронию. – Фу-у! Это же такая попса!..
- Но это не клоны! – торопливо произнесла Хегэт. – Это Серые…
Раптор взмахнул рукой, сжал кулак – сверкнув клинком, в пропитанном вонью воздухе материализовалась катана.
- Какая разница? Сражаться всё равно!
- Верно, - подхватил Вольга. – Ребята, смелее! Не отступать!
…Сотни мёртвых, тлеющих злобой глаз со всех сторон смотрели на воинов Светлых искр, сгрудившихся у замурованного входа.
- Ну, вы как хотите, а я начинаю! – заявил Иеракс - и, скользнув между тёмными телами колонн, хлестанул по толпе мертвецов трассами свинцовых пуль.
Глава 37
Зеркальность
читать дальше
Они отбивались как могли: острыми перьями, огнём, пулемётными очередями, мечами, зубами, когтями… Зомби напирали. Аксель стреляла до звона в голове, руки и ноги её дрожали, и рассудок душила невыносимая мысль: тогда, на заре противоборства, на пятом этаже, они еле сладили втроём с одной Серой сущностью. А теперь их сотни! Против семерых… О какой битве может идти речь?..
Но биться надо. А ещё – надо думать, соображать, искать решение! Аксель, почти не глядя, разряжала оружие в безобразные черепа, лихорадочно пытаясь вспомнить, что она знает о зомби. И с ужасом сознавала: ничего, кроме постулата, что это закодированные мертвецы, крайне недружелюбные к ныне живущим. Но как победить их, или хотя бы урезонить?! Чего они боятся? Чем их остановить?
Думай, Аксель, думай скорее, соображай!
Хорошо бы отыскать того, кто поднял это вонючее полчище, и надавать ему по шее за такие шуточки… Но подняли их Чёрные искры, а до них поди, доберись! Хорошо бы создать защитное поле… Но как? И что это даст? Вольга сказал, будто где-то здесь лестница, которую они вроде бы должны отыскать. Но это тоже не выход… Даже если удастся угадать, где она находится, и прорубиться туда, зомби хлынут за ними. Значит, нужно понять, нащупать что-то такое, что дано им, живым, и чего лишены эти запрограммированные существа. И не абстрактное, что проявляют годы – вера, любовь, дружба – а конкретное, прикладное!..
Что бы придумать такого, чтоб начисто вырубить эту злобную шевелящуюся массу? Что бы раз и навсегда дало понять этим Серым, что, сколько бы их ни было, сколько бы ни отделялось от мрачных колонн, они, Светлые, всемером – всё равно смелее и сильнее, они всё равно победят!
В голову влетела яркая, бойкая, как ручная птица, мысль: ну конечно! Крестное знамение! Аксель торопливо перехватила бластер левой рукой и, отчаянно размахнувшись, перекрестила жуткую бескрайнюю толпу.
Ничего не изменилось.
Их слишком много. И, похоже, они куда сильнее твоей веры - еле тёпленькой, как чай в битом термосе. А ты думала, ты крутая, да?..
Господи! Ну пожалуйста, ну очень надо немедленно сообразить, что же делать!..
Крупная тень на миг закрыла красноватый рассеянный свет: над друзьями промчался Иеракс.
- Ребята, ура! Я нашёл лестницу! Она впереди, чуть левее! Давайте!..
- Да нам от стены не отойти! – сердито крикнул Раптор. – Придумай что-нибудь, если можешь!
- Если я спущусь ниже, сумеете за меня ухватиться? По одному? – спросил истребитель.
- Нельзя! – громко выкрикнул Вольга. – Пока мы вместе, мы держимся! Кого бы ты ни перетащил, ему с этим полчищем в одиночку не сладить!
- Парализовать бы их, гадов, хоть на время! – сердито выдохнул Марсель.
Иеракс сделал разворот – и неожиданно предложил с высоты:
- Товарищи! Давайте петь!..
- Ты с ума сошёл? – простонал Демар. – Зачем петь?.. Кому петь?..
- Давайте петь! – радостно повторил Иеракс. – В этом нет никакой логики, понимаете? Мы можем петь, а они – нет! И этим мы сильнее, потому что мы – свободны! Что хотим, то и делаем! Даже сейчас!
- Это безумие! – прорычал Раптор. – Не выход это! Можно подумать, они испугаются наших воплей!
- А вот испугаются! – вдруг звонко выкрикнула Хегэт. – Споём, ребята, ну давайте!
- Споём, ладно, - согласился Демар. – А что?
- Что-то известное! – наотмашь ударив лапой по склизкому перекошенному лицу с гнилыми зубами, предложил Марсель.
Как всегда бывает в таких случаях, все песни – и известные, и не очень – разом вылетели из головы. И там, словно куски водорослей в рыбачьей сети, осталась лишь до оскомины глумливая мелочь: не совсем приличные частушки да песенка Мамонтёнка. Аксель изо всех сил пыталась вспомнить что-нибудь более подходящее к случаю – и не могла. Понимала, что сейчас уже без разницы, что петь, лишь бы петь хоть что-то, но горло по-прежнему не издавало ни звука.
Быстрее всех сориентировался всё-таки Вольга. Он набрал в грудь воздуха – и мощно, раскатисто выпустил по столпившимся зомби, по низким зловещим облакам и тёмным колоннам:
- Христос воскресе из мертвых,
Смертию смерть поправ…
Они подхватили – все разом, с горячностью людей, обретающих утерянную надежду. Аксель старалась петь как можно громче, и с восторгом слышала, как один за другим вливаются в песнопение, заданное Вольгой, все голоса её друзей. И тонкий голос Хегэт, и задорный Марселя, и высокий Демара, и низкий – Раптора. И даже – ура! – решительный голос Иеракса! Да, он тоже подхватил, он тоже поёт с ними!
Мощный звук, усиленный громовым эхом, прошёл горячей волной, ударился в колонны и рассыпался, накрыв врагов обжигающими углями слов. Ряды зомби вздрогнули, всколыхнулись; движения их стали вялыми, как у механических игрушек на последних секундах завода. Аксель ощутила, как сверху опустилось солнечное тепло; исчезла вонь. Небо перестало быть таким чудовищно-багровым: облака очистились, засияли белым – словно маленький отважный отряд своим пением взметнул ввысь столб света.
Поле! Так это и есть защитное поле!..
Иеракс, круживший над ними, очевидно, понял это раньше; дождавшись конца припева, снизился и вошёл в мягкое свечение:
- Хватайтесь! Теперь они не тронут!
- Можно! – крикнул Вольга и, подпрыгнув, первым уцепился за неподвижную часть шасси.
Они продолжали петь – громко, свободно – глядя, как зелёный самолёт в пятнах защитной коричневой краски уносит «товарища воеводу» по направлению к невидимой лестнице. Зомби таращили глаза, тянули скрюченные зелёные пальцы – но отдёргивали, обжегшись о раскалённые края защитного поля. Иеракс стрелял с высоты – они мрачно стряхивали тяжёлые пули, выковыривали из разлагающихся тел и нагибали голову, не вынося жжения сияющей вокруг самолёта защиты. Светлые пели – мощно, уверенно, улыбаясь прямо в лицо обескураженным, обездвиженным врагам. И Аксель думала: молодец Вольга! Ведь песнопение бесконечно, его можно повторять сколько хочешь, сколько потребуется! Пока умница Иеракс не перенесёт всех их к лестнице…
Следующей уже она уцепилась за проносящееся над самой головой шасси – и самолёт быстро набрал высоту. Хегэт и Демар не стали ждать: переглянувшись, взмыли в воздух и полетели вслед за истребителем, не прекращая петь.
Залить прямо с неба пасхальным песнопением эти полуистлевшие головы, распластать звук вместо ковровой дорожки по уходящей ввысь лестнице – вот она, радость, вот она, мощь, вот она, победа!
И – ещё, ещё и ещё петь, и – ждать, прижавшись плечом к плечу Демара и руке Вольги. Ждать, когда на нижнюю ступень спрыгнут, отпустив самолёт, сперва Марсель, а потом и Раптор. Едва все они собрались перед широкой пологой лестницей, Вольга, завершив песнопение, крикнул:
- Бегом! – и первым помчался вверх по плоским крошащимся ступеням.
Аксель сделала шаг – и вдруг ступень резко вывернулась из-под ног, и девушка, падая куда-то в пустоту, пронзительно завизжала.
- Держитесь! – донёсся издалека протяжный крик Вольги. – Мы вместе! Мы победим!.. Не сдавайтесь!..
Последние звуки растаяли и скрылись – словно какая-то сила оттащила Серебряную искру в сторону от друзей, погрузив в рваные клочья тумана. Что с ней? Где она? Парит в невесомости или до сих пор медленно падает?
Едва подумала об этом – упала быстро, больно, всё на тот же холодный серый пол. Туман разошёлся; Аксель торопливо вскочила на ноги. Большущая пустая комната – и даже скорее зал; высокие, во всю стену, окна справа, и за ними – бескрайнее окровавленное небо. Слева – огромные, в три человеческих роста, зеркала, а впереди… она сама. Точно такой же робот, вооружённый бластером, но только цвет стали – не серебристый, а чёрный, отливающий перламутром.
Поединок с Чёрной искрой! Об этом говорил Вольга! Значит, остальные тоже живы, и для них в это мгновение тоже начинаются поединки – у каждого свой…
Чёрную искру, горящую в металлическом существе напротив, так похожем на неё саму, нужно будет погасить любой ценой. В крайнем случае - ценой собственной жизни.
Ну что ж, в своё время Вольга просто ответил ей на вопрос: «Почему я?» - «Потому что ты сможешь…»
И она уже убедилась, что сможет. Страха больше нет, есть лишь уверенность в том, что этот бой – её бой, и она сумеет одержать в нём победу.
Она вскинула руку с оружием, робот напротив – тоже. Да, это бесспорно женщина – обтекаемая, ладная фигура, ехидная усмешка холодных губ. Не выпуская Аксель из прицела, она произнесла:
- Бесполезно, малышка. В твоей пушке села батарейка. Стрелять не получится. Только ты об этом ещё не догадываешься.
Аксель поспешно надавила пальцем на курок. Тот подался – безвольно, мягко, как у пластмассовой игрушки. Нажала ещё и ещё – выстрела не было.
Противница расхохоталась:
- Если б ты видела себя со стороны! Чёрт возьми, сдохнуть со смеху! Ты такая дура!
Может, и дура, но на рукопашный бой наверное ходила не зря.
Она отшвырнула пистолет – и, мгновенно приняв стойку, атаковала противницу. Чёрная двойница не успела даже сообразить, что произошло, как Аксель отработанным ударом ноги выбила у неё из рук бластер и опрокинула на пол пинком в бедро. В серебристой руке блеснул короткий кинжал – секретное оружие, которое Аксель носила в небольшой полости внутри полированного бедра. Зрительные датчики зафиксировали: у той, другой, сверкнул такой же – и вот уже вместо удара Аксель вынуждена сама уходить из-под нацеленного в неё жала.
Несколько мгновений – и они вновь друг напротив друга, наизготовку, с тонкими лезвиями, с судорожно сжатыми вокруг рукоятки пальцами…
Шаг – и двойница шагает тоже; движение рукой – и она повторяет его: синхронно, точно знает наперёд. Чтобы проверить эту догадку, Аксель резко шагнула назад. И чёрная женщина-робот шагнула тоже, с той же ноги.
Живое зеркало, которому заранее известны все, даже самые мелкие, даже самые хитрые движения! Как же с ней драться?..
- Не пытайся победить меня, дурочка. Ты целиком в моей власти. Просто ты ещё не знаешь об этом. Ведь я и есть твоя истинная сущность. Настоящая ты, какой ты могла бы стать, если б не твоя ограниченность, тупые законы, придуманные задроченными людишками, да комплексы! Но ты никогда не будешь свободна, ты – раба условностей, ты – пустое место! Видишь, я угадываю каждое твоё движение! Их у тебя наперечёт… Я вижу тебя насквозь! Знаешь, как меня зовут? Я – Свободная любовь! Да-да, а ты боишься меня и ненавидишь! Потому что хочешь стать мною, потому что знаешь: я и есть настоящая ты! Но у тебя в жизни не хватит смелости разглядеть в своей душонке Меня – твою Истинную сущность!
Аксель не слушала: молилась, как всегда делала в тех случаях, когда кто-то слишком рьяно пытался подчинить себе её мысли. А тут ведь – душу! Всю душу разом!.. Да кто! Женщина по имени Блуд…
Сползая с проворных спиц памяти, вязалось бесконечное полотно из петель Иисусовой молитвы; и одновременно с этим на переднем плане сознания шло быстрое, осознанное обдумывание: как же сражаться? Чем эту женщину можно победить?
Изловчившись, Аксель на полную мощность активировала магнит – но немедленно отлетела от невидимого толчка в грудь, больно ударилась, упав на твёрдый пол. Значит, магнитное поле тоже отражается… Вскочила, извернулась – и, сделав выпад вперёд, вонзила кинжал в металлическую руку соперницы чуть выше локтя. Но едва острие коснулось тёмной, с радужным отливом, пластины, резкая боль прошибла её саму: противница воткнула своё оружие в ту же самую точку на теле Аксель.
Вскрикнули обе, и обе отскочили: Аксель – растерявшись, Блуд – торжествуя.
- Ну, давай! Порань меня ещё раз, давай! – и громкий механический смех.
Аксель в самом деле бросилась вперёд – укол в плечо! – и, охнув, отпрянула: эта рана оказалась куда болезненнее предыдущей.
- Ну, ударь ещё! Ударь! – глумилась чёрная. Но металлические губы кривила усмешка, подозрительно похожая на гримасу боли.
«Я могу заколоть её насмерть… Но тогда и сама погибну! Ладно, это – последний вариант… Но удалось же мне выбить у неё бластер, положить на лопатки… В чём фокус? Где ключ от этой головоломки?..»
Они вновь остановились в нескольких шагах друг от друга. Свет и тьма, Серебряная и Чёрная искры, белый и чёрный роботы… И Аксель осознала: несмотря на всю свою решимость, несмотря на молитву, которой она не оставляла, она обескуражена и решительно не представляет, что делать дальше…
…Она не видела и не могла видеть, как всего в нескольких метрах от неё, за зеркалами, в других похожих залах один на один с Чёрными сражаются её друзья. Со злобным оборотнем Гневом – Раптор, с остроклювым желтоглазым грифоном Тщеславием – Демар, с серым рыцарем Унынием – Вольга. В пространстве, изменившемся в небо над густым лесом, вступил в противоборство с гигантским стальным коршуном Печалью Иеракс – а внизу, скрытый пышными кронами деревьев, насмерть дерётся с безжалостной тигрицей Сребролюбием бурый медведь Марсель…
И лишь крылатый, с красноватой чешуёй, дракон Хегэт уже не сражается. Он пойман, обездвижен, испуган – ещё чуть-чуть, и из крупных, с монгольским разрезом, глаз потекут обильные слёзы…
Продолжение следует...